Совесть негодяев - Страница 37

— Вы можете узнать через ваших людей, кто именно стрелял в машины Багирова? — спросил сразу Хотивари, не страдавший особой дипломатичностью.

— Мы узнаем все, — пообещал Караханов, — но с условием. Если это Хаджи, вы его оставляете мне. Я сам с ним должен разделаться. Договорились?

Ему нужно укрепиться и быть единственным лидером в России среди всех преступных чеченских группировок, понял Хотивари, пусть делает все, что хочет. Это даже хорошо. Пусть они сами воюют друг с другом.

На даче находилось около десяти человек чеченцев, человек пять грузинских охранников и столько же азербайджанцев, когда вдруг начались выстрелы. Хотивари даже сначала не поверил, решив, что охрана просто балуется. Кто мог решиться на такое, но через секунду, когда раздался взрыв гранаты, он понял, что такой смельчак нашелся. И не один.

Сеидов, испугавшийся больше всех, озирался по сторонам. В комнату ворвались одновременно помощники Караханова и Хотивари. Чеченец что-то крикнул своему лидеру. Тот, вытащив свой пистолет, бросился на улицу.

— Что случилось? — зло крикнул уже ему вслед Гурам.

— Батоно Гурам, — сказал его помощник, — давайте быстрее, мы можем не успеть. Быстрее уходить. Их очень много.

— Кого? Кого их? — заорал Хотивари, но в этот момент ударившая в окно автоматная очередь уложила их всех на пол. Когда Гурам поднялся, его помощник уже не дышал. Везде шла стрельба.

— Господи, — прошептал Сеидов, — что это такое? Здесь настоящая война.

Он никогда не займет место Багирова, с сожалением подумал Хотивари, вспоминая, как решительно и четко действует Рафаэль Мамедович в сложных ситуациях. Гурам, наклонившись, поднял автомат своего помощника.

— Будем прорываться, — сказал он, — иначе нас здесь зажарят. Быстрее на улицу.

Слышались взрывы гранат. В окно снова ударила автоматная очередь. Хотивари выбежал первым, за ним бросился Сеидов.

Нападавших действительно было больше. Неизвестно откуда появившиеся, они успели расстрелять большую часть охранников Хотивари и Сеидова. Но имевшие боевой опыт чеченцы Караханова сумели залечь и организовать нечто вроде круговой обороны, спасая жизни руководителям преступных кланов. У людей Караханова, привыкших к любым неожиданностям, был «джип». Там уже сидел сам Исахан и его водитель.

— Сюда, — закричал он, увидев выбежавших Хотивари и Сеидова, — быстрее сюда.

Они бросились к его автомобилю. Залезли в машину. Чеченцы продолжали отстреливаться, но нападавшие снова пошли в атаку.

— Быстрее, — приказал Караханов.

Водитель, заведя машину, рванул автомобиль. На том месте, где они только что были, разорвалась еще одна граната.

— Уходим через лес, — приказал Караханов, и в этот момент впереди раздался взрыв. Кто-то выстрелил из гранатомета. Водитель резко свернул направо и перевернул автомобиль.

Хотивари, морщась от боли, вылез из машины. Рядом стонал Сеидов. Его просто выбросило в момент взрыва из машины, и он остался жив. У Хотивари была ранена нога. Когда он заглянул в автомобиль, то понял, что все кончено. Караханов был мертв.

— Быстрее, — сказал он устало, — иначе мы сейчас будем покойниками.

Пригибаясь и уходя в лес, они еще слышали, как нападавшие ворвались в дом и начали все крушить.

Только через одиннадцать часов, голодные и уставшие, они выбрели на трассу и нашли попутную машину. Перед этим Гурам наконец выбросил автомат своего помощника. Уже сидя в машине, он думал, что это рой раз чудом избежал смерти. Но мысли его были далеки от Бога. Он был обращен к Дьяволу. Хотивари поклялся начать войну против тех, кто посмел напасть на его дачу. Теперь это была его кровная месть. Сеидов молчал, потирая уставшие ноги. Он впервые с ужасом понял, что положение лидера мафии имеет целый ряд неприятных моментов. И осознал, что никогда не сможет стать Рафаэлем Багировым. Для этого он должен был научиться убивать и не бояться собственной смерти.

ГЛАВА 14

Он сидел прямо на земле и ждал поезда. Часы, видимо, ударившиеся о какой-то предмет во вчерашнем ночном бдении, не работали, и он не мог определить, какое сейчас время и когда конкретно придет поезд. Но он знал, что поезд обязательно придет и, обходя этот холм, в двух километрах от станции обязательно начнет торможение. И только тогда он сумеет наконец забраться в этот поезд, умыться, выспаться и отдохнуть.

Дронго не сомневался, что его сейчас ищут по всему Ташкенту, пытаясь вычислить, куда именно он мог сбежать. А он находился в двухстах километрах от столицы Узбекистана и ждал поезда, чтобы вернуться наконец в Москву.

Он сразу понял тогда, в кабинете банкира, что его вычислили. Это было видно по лицу Будагова, это ясно читалось в каждом его движении. Из этого следовало сделать вывод, что, во-первых, здесь действовали профессионалы достаточно высокого класса, если смогли так быстро его разоблачить, а во-вторых, что Будагов связан с некими людьми, для которых само присутствие Дронго в Ташкенте крайне нежелательно. И хотя сам Дронго так и не сумел выяснить, почему Чешихин приезжал в Ташкент к Будагову, само наличие этих двух очень важных фактов давало достаточную пищу для размышлений. Но в кабинете банкира в первую очередь нужно было думать о своем спасении. Бежать было нельзя, Дронго видел этот лихорадочный блеск гончей собаки в глазах Будагова и понимал, что его встретят на улице, едва он покинет здание банка. Оружия у него не было. Оставалось придумать нечто спасительное.

В кабинете Будагова было несколько встроенных шкафов довольно большого объема, и он, быстро приняв решение, спрятался в одном из них. Когда банкир обнаружил, что его нет, он принялся громко орать, даже не догадавшись спросить у своего секретаря-девушки, выходил ли гость из кабинета или не выходил. Впрочем, представить себе, что человек спасается от смерти, спрятавшись в твоем собственном шкафу, — это действительно невероятно. Но после того, как все выбежали в коридор, Дронго перешел в комнату отдыха банкира, где расположился с большим комфортом.